История Marchesi di Barolo — это история счастливого стечения обстоятельств и великолепной интуиции!
18 августа 1806 года исключительно образованная и знатная парижанка Джулия Кольбер вышла замуж за Карло Танкреди Фаллетти, урожденного маркиза де Бароло, состоящего в то время на должности камердинера Наполеона Бонапарта. Спустя 8 лет супружеская чета переехала в Италию, в Турин, где поселилась в Палаццо Бароло.
Рождение великого вина
Это было время, когда Бароло был просто городом. Здесь уже производилось одноименное вино, но это было совершенно другое вино, и оно сильно отличалось от того, что мы понимаем под этим названием сегодня. Оно было сладкое и игристое, но уже слегка вяжущее на вкус из-за обильного присутствия танинов, характерных для сорта Неббиоло. И здесь, среди местных виноградников, жена маркиза де Бароло Джулия, неплохо разбиравшаяся во французских винах своей родины, почувствовала атмосферу родного дома и смогла рассмотреть истинный потенциал Неббиоло, как сорта, пригодного для производства великих вин с огромным потенциалом долголетия. Вместе с супругом они впервые начали создавать благородные и великолепные по своей структуре, мощные выдержанные вина. Так родилось на свет истинное Бароло.
Маркиза стала одной из первых женщин-предпринимателей в истории виноделия. По ее указанию в 1830-1840 годах были построены первые погреба для выдержки этого вина и его защиты от суровых зимних температур. И здесь Неббиоло впервые обретает тело, истинное благородство и стабильность, за которое оно будет цениться последующими поколениями.
Именно отсюда Бароло, произведенное Cantine dei Marchesi di Barolo, впоследствии доставляется в Королевский дворец Турина для правящего короля Карло Альберто и становится «королевским вином и вином королей».
Почему мы особенно выделяем эту винодельню среди других сегодня? Конечно, не за одни ее исторические заслуги. На сеодняшний день это одно их тех исключительных хозяйств, вина которого имеют преемственность вне зависимости от винтажа. Мы можем дегустировать вина, выпущенные тридцать, сорок или даже семьдесят лет назад, и безощибочно узнавать все тот же безукоризненный стиль Marchesi!
